Дирижер симфонического оркестра Тольяттинской филармонии рассказал, как ему удается любить Битлз и классику одновременно

Владислав Ивановский – тольяттинец. Молодой дирижер, на счету которого уже много интересных проектов. Он успевает управлять большим оркестром, делать аранжировки для модных московских коллективов, сочинять и записывать песни, играть и петь в собственном проекте Mint Orange. А еще он – заядлый велосипедист, любитель роликов, леса и фанат дальних путешествий. Как удается классическому музыканту оставаться столь разноплановым и успевать работать с оркестром, Владислав Ивановский рассказал корреспонденту «Площадь Свободы».

– Когда в вас проснулся талант музыканта? Любовь к музыке передали родители?

– Моя семья имела опосредованное отношение к музыке. Отец всю жизнь работал на ВАЗе. Мама – преподаватель истории, в детстве окончила музыкальную школу по классу фортепиано и иногда играла дома. Лет с четырех меня часто оставляли у бабушки. Я там развлекался тем, что развешивал на веревках баночки-скляночки, ложки и тарелки, а потом бренчал по ним. «Мой оркестр» – так я называл эти приспособления. Еще больше любил петь, и родители отдали меня в Лицей искусств на фортепиано. Кстати, до 7-го класса занятия музыкой я совмещал с обучением в физико-математическом лицее № 57. В Лицее искусств мы создали собственную группу, на которую в старших классах стало уходить очень много времени. Родители не теряли надежды отдать меня в «правильную» профессию. Но я остался в музыке, поступил в Тольяттинское музыкальное училище на дирижерско-хоровое отделение, а потом в Академию им. Гнесиных.

– Рок в школе? А как же классическая музыка?

– Мой путь к классике начался с интереса к «Битлз», «Роллинг Стоунз», «Оазис». После них послушал рок-оперу Уэббера «Иисус Христос – суперзвезда», там был совершенно другой инструментарий и объем музыки, что меня сильно заинтересовало. Потом познакомился с оперой Глинки «Руслан и Людмила» и был совершенно очарован сложностью форм, составами, драматургией. Стал слушать оперы и постепенно пришел к классической музыке.

– Скучаете по временам обучения в Гнесинке?

– Конечно! Там была особенная атмосфера, великолепные учителя. Мой педагог по хоровому дирижированию Владимир Сорокин долгое время работал хормейстером в капелле Юрлова.

Когда мне разрешили совмещать факультеты хорового и оркестрового дирижирования, моим профессором стал Сергей Скрипка – руководитель Российского оркестра кинематографии (оркестр под его управлением записывал музыку к фильмам «Жестокий романс», «Осенний марафон», «Мой ласковый и нежный зверь» и многим другим культовым кинолентам. – Прим. ред.). Меня обучали выдающиеся дирижеры – Владимир Федосеев, Владимир Понькин, Анатолий Левин. Владимир Иванович Федосеев дал бесценный опыт практики работы с Большим симфоническим оркестром имени Чайковского. Из 15 стажеров он выбрал 5 и дал нам репетицию, занимался с нами прямо на оркестре, тщательно, кропотливо. Тогда для работы мне досталась Шестая симфония Чайковского.

Московская студенческая атмосфера была потрясающей: мы тусовались, попадали на совершенно фантастические репетиции — Джеймс Ливайн, Александр Лазарев, Лучано Паваротти, Теодор Курентзис, Густаво Дудамель, мастер-классы, стихийные выступления, поездки в Санкт-Петербург в составе камерного хора Владимира Минина… Я часами просиживал в тон-студии «Мосфильма», когда оркестр кинематографии записывал музыку к очередному фильму, приходили Эдуард Артемьев, Никита Михалков… Мы впитывали в себя энергетику, любую информацию от талантливых людей.
Кондуктор, не жми на тормоза

– Зачем оркестру дирижер? Есть ли примеры существования оркестров без дирижера?

– В начале 20-х годов прошлого века несколько талантливых музыкантов создали коллектив, который назвали Первый симфонический ансамбль. Он был известен по аббревиатуре – «Персимфанс». Коллектив существовал около 10 лет, играл очень сложные сочинения и неизменно собирал на концертах аншлаги. Композитор Сергей Прокофьев любил бывать на их концертах и отзывался о «Персимфансе» как о самом интересном музыкальном явлении Москвы тех лет. На афишах так и писали – «Без дирижера». Но музыканты тратили огромное количество времени на репетиции без дирижера, и такой оркестр стал исключением из правил. В современном мире невозможно представить, чтобы оркестр тратил до 40 репетиций на одну симфонию.

Дирижер во время исполнения следит за многими вещами – ритмом, темпом, чистотой звучания, расставляет акценты. Это если очень простым языком. На английском слово «дирижер» звучит как conductor, от глагола to conduct – «вести». Он ведет. Если музыканты «кондуктору» верят – за ним идут, оркестр не просто озвучивает партитуру, появляется мысль, идея, концепция произведения.

– Были ли проблемы, чтобы сделать «стройным» по звучанию тольяттинский оркестр?

– Могу сказать честно: за два года оркестр сделал огромный шаг вперед по уровню качества исполнения. Это не только мое мнение. Они стали намного более податливыми, динамичными, во многом поменяли отношение к звуку. В филармонии работают удивительно талантливые люди, команда очень профессиональная. Большое спасибо хочу сказать директору филармонии – Лидии Семеновой. Она придумывает и организовывает уникальные проекты, один из недавних – «Ступени мастерства». Всегда чувствую поддержку и помощь от руководителя отдела творческого планирования Елены Семеновой. Но, не будь в оркестре музыкантов, мы бы сегодня с вами не встретились. Поэтому самые теплые слова благодарности в первую очередь адресую им.

– Если сравнивать оркестр с природным явлением, что это?

– Скорее не природа, а то, чем можно управлять. Автомобиль, самолет или огромный тихоокеанский лайнер. Ты за штурвалом. Представьте состояние человека, пересевшего с авто попроще на «Мерседес». Или с «Мерседеса» на «Боинг». Вот именно так и чувствует себя дирижер топового оркестра. И к такому уровню я стремлюсь вывести музыкантов нашего коллектива.
«Нирвана» вместо классики

– Владислав, где вы черпаете вдохновение сейчас, в Тольятти?

– Катаюсь на роликах, езжу на велосипеде, гуляю по лесу, очень люблю путешествовать. В отпуск обязательно еду за впечатлениями. Три года назад влюбился в Юго-Восточную Азию, исколесил Таиланд, Лаос, Мьянму. Никаких путевок, только рюкзак 7 килограммов за спиной. Хостелы, автостоп, поезда, автобусы, местная еда, много молодежи из разных стран. Теперь хочу в Индию, Камбоджу и Вьетнам. Без таких прогулок не смогу отдавать энергетику, нужную музыкантам оркестра. Огромное удовольствие получаю от работы с детьми в четвертой музыкальной школе. Третий год занимаюсь со струнным оркестром из ребят от 12 до 17 лет. Вдохновляюсь и расту сам, когда вижу их интерес и горящие глаза. А это происходит каждую репетицию! Ребята, уже закончившие школу, продолжают приходить в оркестр! Мы исполняем классику – Бах, Вивальди, Моцарт, а на сладкое пишу аранжировки, и мы играем «Битлз», ABBA, недавно они попросили «Нирвану» и Radiohead… Я за эксперименты!

– Сейчас вы активно готовитесь к концерту. Сколько времени занимают репетиции?

– Репетиции длятся по несколько часов подряд. Мы пытаемся стать единым целым со сложной музыкой Петра Ильича Чайковского. Для того чтобы понять музыку глубже, я много читаю. Помогают изданные письма, дневники, воспоминания современников. Это был удивительно тонкий и глубокий человек, скромный и очень ранимый. Чайковский всегда был недоволен собой и стремился к идеалу.

– А что вы слушаете в свободное от работы время?

– Часто включаю Радио-джаз, новинки всяких альтернативных команд вроде Tinavie. Кстати, забавный случай. Однажды вокалистка этой группы Тина (она скрипачка) играла в небольшом камерном оркестре, которым я дирижировал в Москве. А Дима Зильперт, гитарист группы, тоже родом из Тольятти, пришел на концерт. Вот ведь жизненные пересечения!

Я считаю, что будущее музыки за смешанными направлениями. В этом плане мне нравятся эксперименты рок-групп с симфоническим оркестром. Талантливая музыка остается вне времени и, конечно, вне политики. Это по-настоящему здорово.

В воскресенье, 28 октября 2018 года, я приглашаю на концерт, который будет состоять из музыки Чайковского. Прозвучат два танца из Первой сюиты – чудесные, по-детски очаровательные. В знаменитой «Мелодии» будет солировать первая скрипка нашего оркестра Светлана Осташко. Завершит первое отделение романтическая музыка увертюры-фантазии «Ромео и Джульетта». Во втором отделении прозвучит Пятая симфония – одна из вершин мировой симфонической музыки.

Юлия Дроглева, «Площадь Свободы», mail-ps@mail.ru

Источник