Патриарх Московский и всея Руси освятил в Шлюзовом новый храм

Уважаемые читатели, в заголовке нет никакой ошибки, но есть существенный нюанс. В микрорайон Комсомольского района действительно приезжал патриарх Московский и всея Руси, только зовут его Александр и представляет он Русскую древлеправославную церковь (РДЦ). Не путайте с Русской православной церковью (РПЦ), которую возглавляет патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

Древлеправославная церковь – старообрядческая, где крестятся, как в старину, двумя перстами. В нашем городе две заметные общины старообрядцев: у одних храм строится возле психдиспансера (Центральный район), у других – возле инфекционной больницы (Шлюзовой). Старогородские не признают власть старошлюзовских по всей, заметьте, вертикали.

У каждой ветки старообрядцев свои общины, в том числе за рубежом. Но это не мешает отдельным священникам переходить «под знамена» религиозных конкурентов. Не случайно их часто называют раскольниками. Старообрядцы воюют друг с другом и с представителями Русской православной церкви, которая является в нашем государстве основной конфессией.

Патриарх древлеправославной церкви до 30 лет был Авдеем Калининым. Он служил в армии, окончил в родном Волгограде железнодорожный техникум. Потом принял монашество и стал Александром. Будучи старообрядцем, он тем не менее учился в духовной семинарии и духовной академии Москвы, защитил кандидатскую диссертацию на тему «Святой митрополит Киприан. Жизнь и литературное творчество». Во главе своей церкви стал в нулевых, а в 2002 году – возведен в патриархи.

Справедливости ради надо отметить, старообрядцы других течений не признали и до сих пор не признают патриаршества Александра. Кроме того, учреждение высшего чина обострило отношения древлеправославной церкви с РПЦ.

И еще один штрих из деятельности древлеправославной церкви. Несколько лет, начиная с 1955 года, ее центр располагался в Самаре, поэтому к нашей губернии у старообрядцев особое отношение.

Тольяттинская община 12 лет пробивала строительство своего храма. Главным камнем преткновения было выделение земельного участка. В свое время Николай Уткин, будучи мэром, согласился помочь, однако не успел – посадили, причем, по злой иронии судьбы, за земельные дела. Пришлось начинать все сначала.

Благодаря упорству и терпению Анны Сидлецкой и других прихожан, в конце концов удалось получить участок возле больницы и начать строительство. Деньги собирали всем миром, и, как сообщил мне каслинский священник, помогающий тольяттинцам наладить службу, строительство обошлось в два миллиона рублей.
Вот на открытие церкви и приехал из Москвы патриарх Александр. Через представителей местной общины я договорился о 20-минутной беседе. Готовясь к интервью, изучил, естественно, биографию руководителя РДЦ и прочел несколько интервью с ним, обратив внимание на одну особенность. Патриарх Александр всегда интересуется историей города или села.

Высокий гость вышел из церкви вместе с епископами и, поздоровавшись, спросил:

– Сколько вашему городу лет?

– Это как считать, ведь он – четырежды рожденный. Если от первого рождения – то 280 лет.

Патриарх удивился и начал как бы невзначай интересоваться, кто я и откуда.

– Из донских казаков, хотя родился в здешних местах. Что касается вероисповедания, то – православный атеист: признаю главенство православия, крещен, но сам в церковь не хожу, – честно ответил я.

– Если вы из донских казаков, значит, ваши предки были старообрядцами, – заметил один из епископов, предварительно испросив у патриарха разрешения молвить слово.

Вообще патриарх Александр мне понравился: поджарой статью, ясным взглядом, философскими притчами и дипломатичностью суждений. Я задавал разные вопросы, в том числе те, которые могли ему не понравиться. Он, тем не менее, рассказывал свое видение проблемы, а если уходил от прямого ответа, то мастерски.
Пример? Пожалуйста. Я спросил, почему общины древлеправославной церкви малочисленны, это видно даже на фотографиях, размещенных на их официальном сайте. Патриарх ответил притчей, суть которой – вера не измеряется количеством, а глубиной, качеством. А потом как бы невзначай рассказал о недавней поездке в Минск, где дьякон Леонид вместе со своей общиной в 600 человек перешел под сень древлеправославной церкви.

– Правда ли, что на строительство этого храма Жириновский пожертвовал всего… две тысячи рублей?

– Мне неизвестен сей…

Патриарх сделал неожиданную паузу. Неужели он не знает политического клоуна, подумал я, не верю. И услышал окончание фразы:

– Факт.

– Через полгода в стране будут выборы. Мы станем избирать царем, точнее президентом Путина. Будут ли прихожане вашей церкви участвовать в выборах?

Патриарх ответил, что церковь не ведет политическую деятельность, но власть признает, и подчеркнул:

– Каждый человек должен идти на выборы.

Я зацепился за фразу о признании церковью действующей власти и рассказал о предыдущем мэре Сергее Андрееве, при котором неопятидесятники и другие сектанты расправили в городе крылья.

– А как Андреев стал мэром? – поинтересовался патриарх. – Его люди избрали?

– Да.

– Бога надо было просить, чтобы вразумил. А пятидесятники и другие… Болезнь это, как простуда.

Точно, подумал я, болезнь. Инфекционная. А патриарх продолжил:

– Словно простыл человек, но потом постепенно выздоровел. И вроде понимает, что не надо простывать, да опять заболел. Молиться нужно, Бог вразумит.

Мы говорили о многом, не обращая внимания на часы. Тем временем в храм заходили люди, кто просто полюбопытствовать, кто осознанно. В Федоровке, я слышал, живут целые семьи старообрядцев. Да и в Шлюзовом тоже. Достаточно молодая пара пришла в храм с младенцем – узнать, как можно его окрестить.

Кстати, патриарх сообщил, что открытый храм – временный. На этом месте будет построен другой, большой. Когда? Вопрос, но проект уже есть.

Выйдя из старообрядческого храма, я прошелся по Шлюзовому. Через две улицы на глаза попался жилой дом, где часть первого этажа занимали иеговисты. Их религиозную организацию в этом году закрыли на уровне страны, но остались бронированные двери и угрюмые окна с двумя видами решеток и плотными жалюзи. Если у иеговистов был здесь храм, то почему он похож на тюрьму?

Нет, храм, пусть даже маленький, должен быть с куполом, открытыми дверями и колокольным звоном, который заставляет хотя бы на минуту остановиться и задуматься…

Зная, что патриарху скоро исполнится 60 лет, я поздравил его с наступающим юбилеем и спросил, можно ли ему пожать руку. Мне, коллекционирующему рукопожатия известных людей, было интересно, как поступит глава церкви. Патриарх дал понять, что этого делать нельзя и крепче сжал свой посох.

Сергей Русов, «Вольный город Тольятти»
Оригинал статьи опубликован в газете «Вольный город Тольятти», № 8 37 (1165) 22.09.17
Номер свидетельства СМИ: ПИ № 7-2362

Источник