Рулят деньгами, мужьями, крутят ими, как марионетками

Тема очередной лекции проекта «Химия слова» звучала так: «Образ русской женщины в литературе: между страданием, любовью и свободой».

Леонид Клейн с ходу несколько озадачил слушателей вопросом:

– Если бы речь шла об образе русского мужчины, собрался бы полный зал, как сейчас?

В зале только рассмеялись.

– В самой трактовке темы заложено гендерное неравенство. Жуткое неравенство… Что мы празднуем 8 марта? У меня нет ответа на этот вопрос. Может, у вас он есть, мы поговорим об этом позже.

По мнению Клейна, в наше время такое неравенство выглядит достаточно странно и неуместно. Но речь в лекции шла в основном о произведениях, написанных в 19-м веке. При этом сформированные почти 200 лет назад стереотипы буквально засели у нас в подкорке.

– Назовите мне цитату, которая первая приходит в голову, о женском образе, – попросил лектор.

Ему хором ответили, конечно же:

– «Коня на скаку остановит…»

– Ну а вторая – тоже из Некрасова: «Долюшка русская, долюшка женская, вряд ли труднее сыскать».

Таким образом, подвел к мысли лектор, в создании главного женского образа в русской литературе «рулит» Некрасов. У него женщина – сильная, терпеливая, страдающая. Такая, как Дарья в поэме «Мороз Красный нос».

Жертвенности добавляет поэт в образы женщин – героинь поэмы «Русские женщины» о женах декабристов. По мотивам этой повести был снят фильм «Звезда пленительного счастья», который Клейн назвал шедевром отечественного кинематографа.

Но женщины у других авторов, современников Некрасова, такой жертвенностью и страданием не отличаются. Разве только карамзинская «бедная Лиза». Ничуть не несчастнее персонажей противоположного пола героини Грибоедова, Пушкина, Лермонтова, Гончарова… А у Гоголя в «Мертвых душах» особы, которых даже в ревизские сказки не заносили, способны затеять заговор и жертвой сделать самого главного героя!

– Женщины – не жертвы, – резюмировал Леонид Клейн, – они сильнее мужчин – в русской литературе.

– И в жизни! – раздался горестный вздох из зала, женский, конечно.

– Я жизни не знаю, – тут же отреагировал Клейн. – У меня только лекции и перелеты, никакой жизни.

А мужчина, русский мужчина, ведет себя вообще очень странно:

– Почему герой Тургенева не женился на девушке из его рассказа «Ася»? Разве этому были какие-либо препятствия?

После своих риторических вопросов лектор отослал слушателей к статье Чернышевского «Русский человек на рандеву», где на примере тургеневского творчества исследуется этот, на минуточку, мужской феномен. Множество примеров странного поведения мужчин привел лектор: безвольный сын Кабанихи, муж Катерины из «Грозы» Островского; Обломов, которого Ольга хочет переделать, а он ей говорит: мол, бери меня таким, какой я есть.

– И это ведь мужчина говорит!

Впрочем, лектор вернулся к женщинам, хотя загадка мужской души не менее интересна. Прочитал отрывок из «Анны Карениной», тот, где звучит ее внутренний монолог перед отчаянным шагом под поезд.

– Мы видим в героине огромную невыносимую скорбь, хотя факты ее жизни, в общем-то, не свидетельствуют о причине. Долли из того же романа более явно несчастлива, но продолжает жить…

Бегло рассмотрев еще несколько литературных образов, Клейн довольно неожиданно обратился к кинематографическим. Отрывки из фильмов, признанных киношедеврами, – «Три тополя на Плющихе», «Позови меня в даль светлую», «Гараж» – на примере героинь показали трансформацию женского образа в искусстве уже 20-го века. Героиня Дорониной, воспитанная в патриархальной среде, изменяется, побывав в Москве, но мужу не изменяет.

В следующем фильме персонаж Федосеевой-Шукшиной после колебаний делает выбор в пользу гордого одиночества. Ахеджакова же в своем монологе декларирует абсолютную независимость от мужчин. И хоть все понимают, что ее героиня скорее лукавит от отчаяния, Клейн заметил:

– Удивительно, что такое вообще выпустили на экран в самый разгар советского застоя. А мужские персонажи Рязанова?! Один влюбляется с похмелья, другой постоянно подозревает свою невесту. В итоге она выгоняет обоих, а потом делает выбор сама. Ведь Надя – учитель литературы, наверное, читала статью «Русский человек на рандеву» и знает, что русские мужчины таковы – нужно делать выбор за них…

Лекция вызвала у многих слушателей желание не спросить о чем-то автора, а порассуждать:

– До 20-го века женщина зависела от мужчины экономически. В фильме «Три тополя на Плющихе» показано столкновение двух культур: уходящей, патриархальной, и новой, вызванной экономическими преобразованиями…

Автор проекта Юлия Петренко в шутку предположила, что мужчина в зале, взявший микрофон, намерен прочитать еще одну лекцию. Клейн включился тем не менее в диспут:

– Почитайте «Анну на шее» Чехова. Формально деньги у мужчины. Но кто всем крутит? В дворянской среде работали другие механизмы. Та же история – у Гоголя, в «Ревизоре» и «Мертвых душах». На фоне формального патриархата женщины являются главными персонажами.

– Женщины рулят! – вмешался еще один слушатель из зала. – Рулят деньгами, мужьями, крутят ими, как марионетками!

Непонятно было, о чём он: о литературе или всё-таки о жизни.

– Я ведь неслучайно спросил, что мы празднуем 8 марта, – вернулся к началу разговора Леонид Клейн. – Ведь тема у нас, действительно, не «Образ женщины», а «Взаимодействие мужчин и женщин».

Наконец прозвучал и вопрос, задала его женщина:

– Откуда вы взяли, что русская женщина сильнее, чем немецкая, например, или американская?

Раздались аплодисменты, а женщина, не дожидаясь ответа, продолжила:

– Когда-то женщина действительно зависела от мужчины, от того, сколько мяса он принесет в пещеру. Но происходит эволюция, процесс выживания женщин всё меньше зависит от мужчин. Женщины позволили себе свободно выбирать. Вот эту свободу мы и празднуем 8 марта.

– Я не думаю, – усомнился Клейн, – что большинство согласится с тем, что 8 марта мы празднуем женскую свободу. Вероятно, теперь уже действует противоположный стереотип, который называется «выбери меня»…

– Что вы посоветуете читать девушкам-подросткам, чтобы у них не сформировался стереотип «любовь – это неизбежное страдание»? – последний вопрос вернул диспут в литературное русло.
Клейн ответил:

– Роман «Война и мир» разбивает многие стереотипы, это роман о счастье. Мне очень нравится маленькая повесть Лескова «Жемчужное ожерелье», нравится «Дуэль» Чехова. Но на самом деле мало в русской литературе таких образцов. Может быть, для счастья нужно читать зарубежную литературу, прости Господи? Еще я бы хотел обратить внимание на прекрасный роман Гончарова «Обыкновенная история». Не скажу, что его героиня счастлива, но она прожила сознательную и очень разумную жизнь. Это очень важный образ в русской литературе.

– Трудно найти в русской литературе счастливый женский образ, – грустно посетовала слушательница.

– Счастье – вещь внегендерная, – утешил Клейн. – Напрямую не связано ни с возрастом, ни с полом, вещь надмирная и не является прерогативой какой-либо группы людей…

Похоже, что слушатели проекта столь плотно связали свою жизнь с литературой, что эти две ипостаси слились в одно! Книги пишут для того, чтобы их читали. А кто будет читать про чужое счастье?!

Впрочем, тема счастья вроде бы не заявлялась. Пока. Зато в мае, как пообещала Юлия Петренко, уже знакомый нам психолог Александр Колмановский расскажет о любви. 2 марта 2018 года биолог Александр Панчин просветит нас лекцией «Игра в бога. Перешла ли наука границу?» А Леонид Клейн 14 марта будет читать лекцию о русском герое, на этот раз о мужчине – персонаже Александра Твардовского.

Лекцию слушала
Надежда Бикулова, «Вольный город Тольятти», № 58 (1186) 22.02.18

Источник