В августе до обеда – лето, после обеда – осень

Ну, вот и август на дворе. Увы, увы нам:

«В августе лето навстречу осени вприпрыжку бежит».

По народному прозванию он густырь, а также и хлебосол, и припасиха-собериха, потому как и в саду, и в огороде, и в поле, и в лесу благодатное изобилие всяческих плодов – и овощей, и фруктов, и ягод. А всё равно грустный он, август-то. То ли на всех нас, бывших школяров, до сих пор «синдром первого сентября» действует?

4 августа – Мария Магдалина

Месяцеслов народный строго-настрого предупреждает: «На Марию Магдалину в поле не работают – гроза убьёт».

Уж ты прости нас, любимая ученица нашего Спасителя, но у селян и дачников также сейчас самая горячая пора – уборка взращённого самоотверженным трудом, начиная с ранней весны. Так что приходится нарушать запрет твоего дня. Ну а коли гроза будет да с дождичком, чтоб благодатно садово-огородную «живность» окропить, так это большое благо в сухмень-то.

А вообще-то здорово это – кто придумал такую предостерегающую приметочку-то. Наверняка во время каторжных работ на барских нивах при крепостном праве, чтоб хоть коротенькую передышечку благоустроить для крестьян. А вот когда после отмены «крепости» на себя стали работать, тут уже недосуг ею стало пользоваться.

6 августа – Борис и Глеб – дозревает хлеб (а где уже и дозрел)

Уборочная страда в самом разгаре. Ох и жаркое то было время в колхозах Сосново-Солонецкого района в мои молодые лета! А приезжей молодёжи в это время сколько было в моём родном селе Аскулы. Клуб наш на ночь становился общежитием. В него поселяли присланных из города на подмогу колхозникам молодых (незамужних и бездетных) работниц с куйбышевских, жигулёвских, зольненских промышленных предприятий, промыслов и строек. Ну и, конечно же, студенток институтов и техникумов (парни у меня в памяти почему-то не запечатлелись…).

И вот вся эта голосистая орава орудует на току! О, этот зернопульт, эта «прожорливая» «механизьма»: чуть только сбавили темп насыщения его (струя вылетающего из него зерна это сразу покажет) – от тех, кто набивает житом мешки, сразу же слышится возглас, обращённый к тем, кто орудует лопатами у «истока» зернопульта: «Эй, там! Заснули?!».

Если, часом, шутки парней и девичий радостно-заливистый смех каким-то образом материализовались бы, то над током и во время работы, и в пору обеда день-деньской стояло бы густое, как молоко, белоснежное облако юношеской радости и беззаботности.

Спали мало, но на работе это не отражалось. Молодость! Это вот на старости лет чуть что – и на сон клонит, а тогда… А ещё, видимо, вот что сказывалось: кормили нас на полевом стане, что называется, «от пуза». Щи с мясом (кусок мяса в них чуть ли не в полкулака!), каша со скоромным маслом или с салом (свежим!). Помню, наши соработницы за столом отнюдь не боялись растолстеть. Работа на току, она, брат, ого-го как славно выправляла девичьи тела. Если что у них и выдавалось, так это дюже завлекательные достопримечательности, чуть ли не до подбородка выдававшиеся…

На 6 августа (всего-то через два дня после Марии Магдалины) у Даля такое вот предостережение:

«На Глеба и Бориса за хлеб не берися (за жнитво)».

«Борис и Глеб – паликопна (гроза жжёт копны)».

Это вот уже сугубо мой домёк. Если не иначе как человеколюбивый запрет работать на Марию Магдалину в народный месяце-слов попал от сельских священников, то таковой же на Бориса и Глеба, которые, аки агнцы, попали под нож злодея, – наверняка от знахарей и колдуний. Что оставалось делать при такой угрозе труженику-крестьянину в такой страдный день – бездельничать? Обращаться к ним – к чародеям! Он или она свой нехитрый обряд сотворит (поплюётся на все четыре стороны, четверговой водичкой побрыжжется) и всенепременно поинтересуется: верит ли ходатай в заговор. Это на тот случай, если (вот уж воистину: не дай Бог!) нива запалится, «клиента» попрекнуть: обманул ответом – плохо поверил-то!

7 августа – Анна (мать Пресвятой Богородицы)

Увы, «Анна припасает утренники. Если утренник холодный, и зима холодна».

9 августа – Пантелеймон-целитель

С Бориса и Глеба прошло три дня, и у Даля снова грозное предупреждение хлеборобу:

«Кто на Палея (Пантелеймона) работает, у того гроза спалит хлеб». Опять двадцать пять! Нет, каковы трудолюбцы-то эти, по моей версии, колдуны да ворожеи!

Как, оказывается, хочется им безопасить трудягу-селянина от грозового запаления!

Но вообще-то Пантелеймон на Руси числится целителем. Вот как о нём – народном целителе Пантелее у Алексея (Константиновича) Толстого:

Пантелей-государь ходит по полю,
И цветов, и травы ему по пояс.
И все травы пред ним рассыпаются,
И цветы все ему поклоняются.
И он знает их силы сокрытые,
Все благие и все ядовитые.
И всем добрым он травам безвредным
Отвечает поклоном приветным,
А которы растут виноватые,
Тем он палкой грозит суковатою.
По листочку с благих собирает он,
И мешок ими свой наполняет он
И на хворую братию бедную
Из них зелие варит целебное.

Анатолий Солонецкий, оригинал статьи опубликован в газете «Ставрополь на Волге»

Источник