В Тольятти прошел блестящий концерт квартета имени Давида Ойстраха

В гримерке после концерта многолюдно, симпатично, сумбурно, многоголосо, устало.

Квартет имени Давида Ойстраха только что отработал в Тольяттинской филармонии еще один блестящий концерт и вот теперь показывает журналистам и свои драгоценные инструменты, и свое умение бесконечно и сердечно говорить о музыке, мечтать о ней, отдавать ей свой «кровавый труд», которого нам совсем не видно из зрительного зала.

Не видно потому, что за такой музыкой — труд уникального ансамбля, однажды сложившегося из ярких, амбициозных и бесконечно талантливых молодых музыкантов, добившихся мирового признания сольно. Они не показывают нам тех самых «кровавых мозолей», которые отметили их восхождение в мировую элиту музыки. Они размышляют о том, кто будет учить их собственных детей.

Андрей и Федор

Вот первая скрипка — Андрей Баранов, обладатель наград более двадцати международных конкурсов, победитель самого престижного и старейшего мирового состязания среди скрипачей — Международного конкурса имени Королевы Елизаветы в 2012 году, спустя 75 лет после триумфа Давида Ойстраха на Первом конкурсе скрипачей имени Королевы Елизаветы. Концертный фрак, тихий голос, футляр со скрипкой перед ним на маленьком столике в гримерке.

Спиной к зеркалам — Федор Белугин, лауреат международных конкурсов, преподаватель Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского и РАМ имени Гнесиных, один из немногих альтистов, ведущий наравне с ансамблевой активную сольную концертную деятельность. Высокий светлоглазый шатен, который не забывает имена тех, кто помогает квартету оставаться самим собой.

Министерская поддержка

— Федор, ваш квартет стал участником программы Министерства культуры Российской федерации «Всероссийские филармонические сезоны» и в рамках этого проекта в очередной раз приехал в Тольятти. Расскажите об этом, пожалуйста.

— Наша программа — программа, которая прежде всего финансируется Министерством культуры. А инициирована она была около семи лет тому назад Московской филармонией и лично ее директором Алексеем Шалашовым. Нас тогда увидела и поддержала одна из организаторов проекта и очень значимая для него фигура — Валерия Розанова. Программа распространяется как на солистов, так и на оркестры и на другие филармонические коллективы.

Наш квартет не входит в состав Московской филармонии, и тем не менее филармония решила поддерживать и нас. Это социально ориентированная программа. Есть задача для каждого региона, в зависимости от его финансовых возможностей, наполнить залы людьми, которые хотят услышать музыку. Вторая задача — развивать те жанры, которые в нашей стране имеют дефицит или недостаточно востребованы. В данном случае в нашем лице они решили популяризировать квартет.

Ансамбль четырех

— То есть популяризировать камерную музыку?

— Слово «камерный» для нас, профессионалов, означает одно, для работников филармонии оно звучит по-другому. Мы хотим вырваться из рамок понятия «камерная музыка» как тихое элитарное искусство. Мы стараемся донести до публики ту идею, что квартет — это прежде всего ансамбль из четырех солистов. Кстати, программа «Всероссийских сезонов» позволяет филармониям приглашать не одного, а четырех солистов. Я считаю, что это большое дело. И особенно для тех регионов, где огромная территория, где не могут похвастаться финансовыми возможностями. Пригласить к себе квартет — достаточно дорогостоящее мероприятие. И вот последние два или три года Московская филармония нас поддерживает, и мы очень этому рады. И очень благодарны. За эти несколько лет мы посетили порядка сорока городов.

— И Тольятти в том числе…

— Это один из самых близких для нас городов. Мы порой были у вас несколько раз в сезон. И с симфоническим оркестром, и отдельно. Город Тольятти для нас — особенное место, и у города особенные с нами отношения.
Инструмент в голове

— Андрей, вы говорите, что экспериментируете в поиске инструментов для коллектива. В чем это заключается?

— Каждый музыкант постоянно находится в поиске. И это не только поиски инструмента в обычном понимании, но и свой собственный инструмент, который у тебя в голове.

То есть ты ищешь какой-то образ звучания, которого хочешь достичь. Под это ты подлаживаешь все. Подлаживаешь свое тело и работаешь над этим каждый день. Есть музыканты в солидном возрасте, у которых всю жизнь был один инструмент. Но инструмент каждый день звучит по-разному, и они продолжают очень много чего менять, даже постоянно играя на одном и том же инструменте. А уж если ты еще не нашел инструмент своей мечты, который максимально отвечает всем твоим эмоциональным потребностям, то ты продолжаешь искать. Когда ты впервые берешь скрипку, проходит минимум полгода, пока она сливается с тобой.

А в квартете прибавляется поиск баланса, которого все музыканты хотят.

Скрипка Гваданини

— Сегодня вы приехали не со Страдивари, Андрей?

— У меня и у Родиона обе скрипки итальянского мастера, ученика Страдивари — Джованни Батисто Гваданини. То, что инструменты сделал один мастер, это, конечно, очень интересно для квартета. У нас есть мечта, которая уже почти сбылась: играть концерты на всех четырех инструментах, предположим, Страдивари или Гваданини…

— Вы яркие, состоявшиеся солисты, но в квартете есть то единение, которое позволяет услышать великую музыку по-настоящему.

— Такой баланс — это просто тяжелая кровавая работа. Камерная музыка в том и заключается, чтобы каждый в квартете, не убивая в себе солиста, играл не двумя, а восемью руками сразу. Это очень сложная и интересная работа. И происходит это порой самым непостижимым, удивительным способом, о котором раньше, до встречи с какими-то великими музыкантами и до работы в квартете, я не знал.

— А как насчет баланса характеров, настроений, мнений?

— Мы команда, и у нас пока что хороший баланс. Бывает у многих квартетов гораздо хуже. Случаются такие отношения, при которых музыканты в квартете никогда не общаются, но при этом, когда они выходят на сцену, музыка все равно важнее, и они играют гениально, оставаясь врагами. И сейчас есть такие коллективы. Но у нас, слава Богу, все в порядке: мы друзья и мы любим друг друга.

— Что вы любите играть?

— Что любим, то и играем, слава Богу. Программы мы сами выбираем. Недавно, правда, был концерт в Париже, где мы сами не могли выбрать программу. Ее выбрал директор Парижской филармонии, и та программа была прекрасной.

Нотный планшет

— Электронные ноты — альтернатива бумажным?

— Я этот планшет в 2016 году только купил и поэтому сначала сомневался в его работе. Сейчас один из главных оркестров Германии уже перешел полностью на электронные ноты. У них много плюсов. Например, когда концертмейстер пишет какие-то указания, они одновременно появляются сразу у всех. Конечно, все музыканты любят оригинальные, красивые бумажные ноты. Но при этом, чтобы исполнять Шостаковича, где у меня нет ни одной паузы, надо склеивать по шесть листов, и их мне никак не перевернуть.

— Продолжается ли у квартета общение с семьей Ойстрахов, Андрей?

— Продолжается. Игорь Давидович живет в Москве. Недавно ему исполнилось 85 лет. И так как возраст его уже велик, общаемся теперь редко: не хочется беспокоить лишний раз. Чаще встречаемся с внуком Валерием в Брюссельской консерватории. Его сын начинает играть на скрипке. Это Роберт Ойстрах. С ним мы пока еще не встречались. Ему всего четыре года.

Разъехались

Когда музыкантам задали вопрос об уровне современной российской струнной школы, они начали отвечать вместе.

— С каждым годом этот уровень все хуже и хуже. Есть талантливые люди, которые воспитывают музыкантов, но их все меньше и меньше. Все разъехались. К 2000 году уже никого не осталось. Мне, например, пришлось уехать в Швейцарию, чтобы искать свою русскую школу там. Так как мой учитель умер, когда мне было 9 лет, благодаря родителям-музыкантам я продолжал учиться.

Российская струнная школа много потеряла. И наша мечта — собрать людей и вновь создать для детей условия, похожие на те, что были раньше. Плюс ориентированное на современную действительность образование. Наша струнная школа в упадке. Нужно поднимать ее уровень.

Быть или не быть музыкантами? Да мы даже таким вопросом не задавались. Надо заниматься, и все. Утром встаешь, папа готовит кашу, ты завтракаешь, идешь в школу, возвращаешься, занимаешься… Как бывает по-другому, я даже не знаю. Папы не стало, а кашу детям теперь готовишь ты сам.

Наталья Харитонова, «Площадь Свободы»
mail-ps@mail.ru

Источник