Вот таким было брежневское время, которое почему-то продолжают называть застоем

В ноябре – 35 лет, как умер Леонид Брежнев. Рассказывать о нем просто, личная жизнь была вполне на виду, кроме малоизвестного факта: принимал участие в аресте Берии. Все участники этого дела были отмечены.

Война, целина, строительство Байконура – с его участием. Карьеру начал с легкой руки Сталина. Брежнев организовал снятие Хрущева. Перед этим он выяснял у главы КГБ Семичастного возможность физического устранения Хрущева.
Страна устала от непредсказуемого Никиты. Слушатели высшей партийной школы требовали убрать Хрущева. Десантники КГБ собирались во время учений разбросать листовки с самолета, адресованные армии и населению.
Дворцовый переворот готовили год, все нити вели в Завидово, где обычно охотился Брежнев, который против каждой фамилии членов ЦК ставил «плюсы» и «минусы». Каждого он обрабатывал отдельно. Организаторы шли на риск и на всякий случай заменили личную охрану Хрущева.

Состоялся президиум ЦК, который принял постановление провести заседание с участием Хрущева. Первым взял слово Брежнев. Всё свели к особенностям характера и стиля работы Хрущева. Все они были едины во мнении, что немедленное смещение Никиты Сергеевича станет всеобщим благом.

До позднего вечера перечислялись хрущевские прегрешения. Обвиняемый признал свои ошибки и согласился подписать заявление об отставке. На пост первого секретаря ЦК КПСС выдвинули Брежнева.

Приход Брежнева фактически означал отказ от идеалов коммунизма. Эти люди не читали Маркса, Ленина, Сталина, поэтому они с таким почтением относились к Суслову, который труды проштудировал.

Послесталинские руководители плохо понимали, куда рулить, шарахались из крайности в крайность и привели страну к краху. Не желая признать свою беспомощность, они стали все валить на «негодную систему». В результате – только слова и ни одна экономическая и социальная проблема не была решена. В таком состоянии мы и сейчас живем. При Сталине чиновник, допустивший перерасход в 2 тысячи рублей, рисковал жизнью. Начиная с Брежнева и по сию пору мы видим «успешную» борьбу с коррупцией.

Одно было понятно Брежневу: надо исправлять ситуацию, в которую загнал страну Хрущев – колхозам списали долги, вернули приусадебные участки, восстановили нормальные министерства, закупили продовольствие и промтовары за границей, отменили религиозные преследования. Всем захотелось покоя после сумасшедшего Никиты, угас энтузиазм народа, лозунги больше не действовали. Производства не обновлялись, научные разработки не внедрялись, интеллигенция была всем недовольна, разрасталось число аппаратчиков. Сельское хозяйство после хрущевщины так и не оправилось. Росли бездуховность, пьянство, разводы. Проблемы накапливались и усугублялись.

Наступило торжество номенклатуры, наслаждавшейся привилегиями и властью, выродившейся в касту несменяемых. Все за всё голосовали «за», страна жила по инерции. Уже тогда в Россию стали проникать секты. Накапливались состояния, отсюда в будущем выросли олигархи. Спецслужбы пользовались возможностями жить без дефицита. Партия стала местом для карьеры. Все жили с двойной моралью, идеология всё больше перерастала в словоблудие. Мещанство поднялось до уровня нормы жизни, поэтому с такой ностальгией те времена вспоминают обыватели. Номенклатуре не надо было больше радеть о благе страны, и она начала обустраивать собственное благополучие, жить по своим особым законам. Идейная и моральная деградация власти достигла высшего уровня. Хотелось роскоши, открытой и наглой.

Брежнев дряхлел, болел, радовался многочисленным наградам и почестям. Было понятно, что идет продуманный подрыв авторитета власти, коммунистической идеи. Запас прочности, созданный при Сталине, ослабевал. Мировая закулиса постепенно разваливала СССР, репетируя будущие «революции» в Чехословакии, Польше. Агенты ЦРУ проникали в разведслужбы СССР, в Госплан – всюду.

Кроме оружия, конкурентных товаров не производили, вынужденно сели на нефтеиглу. Экономика разваливалась и всё больше отставала от Запада. Товары становились дефицитом, народ гонялся за иностранным барахлом, которое вытесняло отечественную продукцию. Без сталинских строгостей разрасталась коррупция. Появились целые отрасли теневой экономики. Всё больше становилось тех, кто готов был продаваться (а значит, и вербоваться) западным спецслужбам.

Появились идейные диссиденты, к которым, к сожалению, принадлежал и я тоже. Участились антисоветские выступления: в Архангельске на демонстрации некто открыл огонь из автомата, в 1975 году восстал корабль «Сторожевой». Младший лейтенант покушался на Брежнева, стрелял из пистолета, но не в ту машину: убил водителя, ранил космонавта Берегового.

Побывавшие за границей (в Тольятти таких было очень много) шалели от западного изобилия, доступной порнографии. Западная культура всё больше захватывала советскую молодежь. Всё активнее протаскивалась антирусская идеология, фальсифицировалась история страны. Вот таким было брежневское время, которое почему-то продолжают называть застоем.

Внешне всё выглядело очень спокойно, но за кулисами шла жесточайшая подковерная борьба за будущую власть. В 1979 году Брежнев просился на пенсию – не отпустили. Соратники продолжали выяснять, кто кого победит. Романова скомпрометировали сервизом из Эрмитажа, который он якобы приказал выдать на свадьбу дочери. Кулакова нашли на даче с простреленной головой. Отравили рыбой Черненко, после чего он тяжело заболел. Застрелились Цвигун, Щелоков, Щербицкий. Погиб в странной автокатастрофе Машеров. Неожиданно скончался врач Брежнева Родионов.

Создавалось впечатление, что основательно поработали со здоровьем Брежнева: несколько коротких лет – и веселый, энергичный, он превратился в развалину. Уже с 1975 года Черненко имел факсимиле Брежнева и право ставить печать на госдокументах. Кто уж назначил Брежневу снотворные, но употреблял он их немерено, до 8 таблеток в день. Во многом этому способствовала симпатичная медсестричка, явно прикрепленная спецслужбами, с которой он не желал расставаться. Не менее странным кажется случай во время визита Брежнева в Ташкент, когда на него рухнула часть трибуны со зрителями, сломав ему ключицу (невероятный промах (?) охраны).

Брежнев перестал доверять Андропову и задумался о преемнике. Накануне ноябрьских праздников он устроил Чазову допрос о здоровье Андропова, а на конец ноября спланировал пленум ЦК, где ожидались важные кадровые перестановки. 9 ноября Брежнев встретился с Андроповым, о чём говорили – неизвестно. Утром следующего дня Брежнева обнаружили на даче мертвым. Скончался он внезапно, во сне, за несколько дней до пленума, на котором собирался назвать преемника.

Первым прибыл к покойному Андропов, за ним – верный Чазов, членов политбюро не пустили. Андропов забрал портфель с компроматом на всех членов политбюро и лишь через сутки дал команду известить о смерти Леонида Брежнева.

Сам Брежнев всегда относился к Андропову настороженно и говорил:

– Я его боюсь, есть в нем что-то очень темное.

И добавлял:

– Меня окружают милые, симпатичные, очень преданные люди, медленно сжимающие кольцо.

10 ноября 1982 года умер Брежнев, а 12-го Андропова избрали генсеком.

Сергей Дьячков, социолог, почетный гражданин Тольятти, член Союза российских писателей.
Оригинал статьи опубликован в газете «Вольный город Тольятти», 45 (1173) 17.11.17
Номер свидетельства СМИ: ПИ № 7-2362

Источник