Зашла на кухню, а там Елена целовалась с Андреем

Что может объединять 38-летнюю парикмахершу и 52-летнюю бизнесменку, точнее генерального директора учебного центра? Общность интересов, если учесть, что в центре обучают в том числе и на цирюльников? Вряд ли. Неустроенная личная жизнь? Так у парикмахерши есть сожитель. Общие подруги? Пожалуй.

– Два года назад жена познакомила меня со своими подругами, которые время от времени стали приходить к нам в гости. Вечером 13 января они приехали в квартиру, чтобы отметить старый Новый год. За праздничный стол сели в зале. Я пробыл с ними примерно час, потом ушел к себе в комнату смотреть телевизор, попросив больше не тревожить. Мне пить нельзя по состоянию здоровья.

Это показания хозяина квартиры. В уголовном деле, которое недавно рассматривалось в суде, много различных показаний, причем некоторые из них сильно отличаются от первоначальных.

За праздничным столом собралось несколько пар. И только Елена (имя потерпевшей изменено), приехавшая вроде бы с корпоратива, была одна. Но недолго, потому что пригласили в гости соседа. Андрей, с радостью принявший предложение, не без гордости сообщил, что уже выпил полторы или даже две бутылки чачи. Кстати, о спиртных напитках: в показаниях фигурируют пиво, водка и трехлитровая банка самогона.

Конфликт возник между бизнесменкой Еленой и парикмахером Верой. Женщины отправились на кухню покурить, и там Елена предъявила претензию подруге, мол, та, когда вошла в квартиру, при встрече поцеловала всех, кроме нее. Это по одной версии, по другой – парикмахер принялась учить подругу, с кем дружить и как правильно вести бизнес, а та ответила, чтобы не лезла в ее дела.

– Когда мой сожитель решил поехать домой, я проводила его до лифта. Вернувшись в квартиру, зашла на кухню, а там Елена целовалась с Андреем. Меня это возмутило, потому что в любой момент могла зайти в квартиру жена Андрея и устроить большой скандал. Я сказала подруге, что нельзя себя так вести, она начала огрызаться, – рассказала Вера.

Хозяйка квартиры убеждена, что это лишь поводы для конфликта, но не подлинная причина. А суть – в социальном неравенстве. Дескать, Елена всегда подчеркивала свой социальный статус. Другие участники криминальной истории тоже заметили, что Елена пытается всем доказать, что она лучше, успешнее, эффектнее одета и так далее.

Сначала разъяренные подруги плескали в лицо напитки (пиво, морс и две рюмки самогона), потом Вера пошла врукопашную: она схватила Елену за волосы, повалила на пол и принялась пинать в левый бок. Их с трудом, но разняли. После этого Елена уехала на такси домой, где легла спать. Утром ее разбудил звонок хозяйки «гостеприимной» квартиры, которая то ли приглашала генерального директора учебного центра к себе опохмелиться, то ли сама хотела приехать. Но что Елена ответила:

– Я чувствую себя очень плохо, не смогу даже дверь открыть.

Чуть позже потерпевшая попыталась вызвать себе скорую помощь, но потеряла сознание. Очнувшись, она позвонила младшему сыну, у которого были ключи от ее квартиры, и крикнула из последних сил:

– Я умираю! Беги скорее ко мне!

Позже, в реанимации, у потерпевшей врачи обнаружили в животе два литра крови и разорванную селезенку. Еще были сломаны два ребра, а давление упало до минимальных отметок. Единственное, что запомнила Елена, – как она просила дать ей обезболивающего лекарства.

Вера вину в избиении подруги не признала, заявив, что та, пьяная, сама падала в подъезде или в своей квартире. Тем более в карте вызова скорой помощи медики записали, что травма получена в результате падения. А потерпевшая якобы им говорила, что ее избил муж. Эта фраза даже была внесена в электронный журнал приемного покоя больницы. Но тут возник нюанс: медсестра не смогла суду объяснить, почему она не сообщила полиции о криминальности травмы. В больницах порядок такой: если пациент без сознания, то в документах указывают, что обстоятельства травмы неизвестны; если в сознании, то пишут со слов потерпевшего, не проверяя сведения. Если травма имеет криминальный характер, то медработник обязан сообщить о ней в полицию.

Елена, когда окончательно пришла в себя, удивилась:

– Я сказала, что меня избил муж? Мы развелись 10 лет назад, у него давно другая семья, и живет он не в Тольятти. Если это я и говорила, то бредила, не вникая в слова от боли. На самом деле меня избила Вера.

Суду было важно выяснить, может ли человек, получивший вечером опасную для жизни травму, ощутить первые последствия утром, а не раньше. Врач скорой помощи пояснил, что внутреннее кровотечение, вызванное разрывом селезенки, давление снижает не моментально, а постепенно, поэтому потерпевший после травмы способен какое-то время самостоятельно передвигаться. Алкоголь ухудшает его состояние, так как расширяет сосуды и снижает давление. Но горизонтальное положение тела и сон облегчают течение травмы, развитие симптомов, их переносимость.

Еще врач добавил, что всё зависит от травмы селезенки. При небольшом повреждении кровопотеря будет происходить медленно и пострадавший поначалу может самостоятельно перемещаться по городу, пешком или на машине, в пределах 12 часов, а иногда и чуть больше. Если же ему потом не оказать квалифицированную медицинскую помощь, то «конечной точкой развития симптоматики будут окончательная потеря сознания и смерть».

За свои страдания Елена намеривалась взыскать с бывшей подруги два миллиона рублей, это не считая возмещения материального ущерба. Одни знакомые ее поддержали, другие –наоборот: ругали потерпевшую и хвалили подсудимую, которая якобы занималась общественной деятельностью и вообще не человек, а золото.

Государственное обвинение в суде поддерживал помощник прокурора Комсомольского района, предложивший лишить обвиняемую свободы на 4 года. Что же касается компенсации морального вреда, то иск удовлетворить частично – на 300 тысяч. Суд по компенсации согласился с гособвинителем, а основное наказание смягчил – 3 года условно.

Вынесенный приговор посчитали мягким и потерпевшая, и гособвинитель. Зато адвокат Веры полагает, в действиях его подзащитной вообще нет события преступления. В общей сложности подано четыре апелляционные жалобы…

Сергей Русов, «Вольный город Тольятти»

Оригинал статьи опубликован в газете «Вольный город Тольятти», № 11 (1190) 23.03.18
Номер свидетельства СМИ: ПИ № 7-2362

Источник